Журналистские династии на фоне кризиса-1
Исчезает печатная пресса, деградирует телевещание, теряет аудиторию классическое радио – в масс медиа диагностируют кризис. Потеря преемственности в семьях потомственных журналистов – еще одна его примета. Мы попросили поделиться своими мыслями о будущем отрасли представителей известных петербургских журналистских династий.
«По проторенной дорожке»
Династию Набутовых прославили три поколения журналистов. Основателя династии, легендарного спортивного комментатора Виктора Набутова «знали» в каждом доме благодаря наличию радиоточки и трехканального телевидения. Кирилл Викторович пошел по стопам отца, став не менее известным спортивным тележурналистом, а затем автором и ведущим популярной в прошлом «мужской» передачи «Адамово яблоко», ведущим телевизионных шоу «За стеклом», «Фактор страха», «Король ринга», «Жестокие игры», телевизионным продюсером. Голос, харизма, артистизм, широкая эрудиция позволяли и без родительской поддержки делать карьеру. По словам Кирилла, поддержки и не было, отец просто не успел направить сына в профессию, он погиб, когда тот был еще школьником. Но иного пути Кирилл не представлял, слишком велик был отцовский авторитет.
– Когда я заканчивал школу, других вариантов, кроме факультета журналистики, я не видел. Мне хотелось быть похожим на папу, наверное, это сейчас кажется детской наивностью, но так уж жизнь сложилась. Наверное, это обедняет, потому что если ты идешь по проторенной дорожке, повторяешь чей-то путь, то себя обедняешь и лишаешь возможности попробовать что-то свое, не даешь возможности раскрыться каким-то способностям. А может быть, тебе было бы интересно что-то еще. В процессе взросления это понимаешь, но ты уже связан делами и работой, обязательствами перед семьей и детьми. Меня привлекали и другие профессии, я всегда любил работать с деревом и даже немного учился на краснодеревщика. Да и сейчас руки кое-что помнят, и на даче для меня радость попилить-построгать. Думаю, что я был бы неплохим врачом. Но это я стал понимать, когда стал больше болеть (смеется). Как, оказывается, интересно устроено тело и сколько в нем неожиданностей, что оно вдруг ломается.
Возможно, Кирилл бы и не стал сомневаться в своем выборе, когда за плечами успешная карьера, известность, высокие профессиональные достижения, если бы не удручающее положение на телевидении сегодня.
– На телевизионных каналах сегодня мало журналистики, сегодня востребована не журналистика, а голимая пропаганда. Совершенно беспардонная и вульгарная. С точки зрения ремесла очень низкого уровня. Главное – орать и нагнетать истерию и невроз в людях. По заказу хозяев. Фактически мы сегодня имеем полностью государственное телевидение, но работающее не в интересах государства, а в интересах конкретных людей, потому что оно не управляется государственным механизмом, даже если эти компании с частным капиталом, они все равно находятся под разными видами контроля и влиянием, уйти из-под которых они не могут. Мне становится обидно за ремесло. Молодежь – это телевизионная пехота, которая появляется каждое новое поколение, особенно в Москву съезжаются. В мозгу у них нет вообще представления о том, что можно и чего нельзя, что хорошо и что плохо, что есть профессиональные требования и чем они отличаются от готовности кричать в камеру в угоду сверху сидящему начальнику, который три года назад был таким же. Все это облекается в красивые обертки. Своих детей я никак не вовлекал в журналистику.
«Совратили телевизионщики»
– Отец отрицательно отнесся к моему выбору, как человек, который знал телевизионный мир изнутри, – подтверждает Виктор. – Он был крайне против того, чтобы я занимался тележурналистикой, я оказался в профессии совершенно случайно и совершал все ошибки самостоятельно. Меня пригласил Феликс Невелев, с которым мы познакомились, когда отец брал меня на вручение какой-то премии. Что привлекло? По телевизору показывали, да еще деньги платили неплохие. Были, наверное, какие-то подсознательные мотивы.
– Старший сын заканчивал факультет международных отношений и был уже близок к профессиональному уровню, как его совратили телевизионщики, которые запускали новый проект на Ленинградском телевидении – так ремеслу научиться невозможно, – вспоминает Кирилл. – Они подумали, что есть такой мальчик с фамилией Набутов, которого к тому же зовут Виктор, и позвали вести передачу. Ему было 20 лет. Они его сразу посадили в телевизор. Это его обеднило. Когда ты еще ничего из себя в профессиональном смысле не представляешь, тебя суют в телевизор, ты получаешь незаработанную славу, тебя узнают на улицах, но у тебя не формируется правильное отношение к ремеслу, в котором надо прежде всего пахать. Как начинали ученики сапожника: не сапоги хромовые валяли, а за кипятком бегали, мусор убирали. Подмастерьем, постепенно учились работать с кожей, и кто-то вырастал классным сапожником. А тут на тебе, сразу в телевизор. Со временем, конечно, он профессионально вырос, потому что способный, начитанный, эрудированный, с хорошей реакцией, но, проходя все с низов, он бы лучше знал телевизионное ремесло. Тележурналистика – это высокотехнологичное направление. Нужно понимать, как работает картинка, что делает оператор, как снимать репортаж или интервью. Он же сразу стал говорящей головой.
«Не один, а два кризиса»
Виктор Набутов-младший по-настоящему осваивал ремесло уже в Москве, работая на телеканале «НТВ-плюс» комментатором спортивных состязаний. Затем совершенствовал мастерство в телепроектах «Времечко» и «НТВ утром», ток-шоу «Средь бела дня», а также в собственных радиопроектах (на радиостанции «Сити-FM» авторские программы «Сити сообщества», «Московский общепит», участие в создании и руководство радио «Зенит»). Сегодня Виктор ведет авторскую программу «С приветом, Набутов» на радиостанции «Серебряный дождь».
– В нашей профессии даже не один, а два кризиса, – размышляет журналист. – Один касается классических медиа – телевидения и радио, но он присутствует во всем мире, потому что меняются технологии. Развитие интернета изменило характер и параметры смотрения. Как люди смотрят ТВ, что они смотрят. Если раньше люди покупали программку и отмечали передачи, которые хотят посмотреть, то сегодня они смотрят, когда хотят, стали короче просмотры, динамичнее новости и восприятие. Традиционные большие каналы уже много лет испытывают очень серьезный отток аудитории, часть уходит на спутниковые или специализированные каналы. К тому же есть интернет, это не конкурент телевидения, а другая площадка, позволяющая смотреть, в том числе, и телевизионный контент, те же сериалы. Никто не понимает, как его капитализировать сейчас. Индустрия находится в тяжелом состоянии, то же самое касается печатных СМИ. Не секрет, что многие топовые газеты отказались от печатных версий, чтобы снизить издержки. Но самое удивительное, что меньше всего это касается радио, которому я нежно служу долгие годы, а последние два года только им и занимаюсь в области медиа, работая в утреннем шоу на «Северном дожде». Кризис меньше всего коснулся радио потому, что главная его аудитория находится в автомобилях. А пока люди привязаны глазами к дороге, они будут что-то слушать. А второй кризис классического телевидения в том, что я даже считаю ниже своего человеческого достоинства работать в общественно-политическом телевещании на центральных телеканалах. То, что происходит в нашей профессии, это чудовищно. Зато хорошее развлекалово достаточно высокого качества по европейским меркам. С развлекательными каналами у нас все более или менее хорошо.
Продолжение следует