Памяти Людмилы Вербицкой
Сегодня Санкт-Петербург прощается с Почетным гражданином, Президентом СПбГУ Людмилой Алексеевной Вербицкой, ушедшей из жизни 24 ноября 2019 года. SPbSJ.ru публикует воспоминания журналиста Валентина Сидорина и выдержки из его интервью с Людмилой Вербицкой.
Людмила Алексеевна Вербицкая дважды была героем моих интервью. В 1995 и 1997 году, причем второй раз она приехала в петербургское представительство "Аргументов и фактов" как гость редакции.
Что ее отличало? Совершенная открытость, свойственная уверенным в себе людям. Будучи первокурсником журфака, пришел к ней в приемную, согласовали время и сделали интервью на четверть полосы. Второй раз позвонил по городскому, соединили, обозначили, когда сможет приехать на Невский, 72 – в "АиФ-Петербург". Редактора не было, встречал сам, с некоторыми коллегами. Отлично пообщались, никакого недовольства, что отсутствовало руководство, с интересом и любовью Людмила Алексеевна побывала тогда в редакции. Жизнь нас и после сводила в работе, на мероприятиях. Она всегда была одинаковой – готовой делиться своими знаниями, опытом, связями. Ей нравилось помогать людям, делать их хоть немного счастливей и успешней. Это высший пилотаж, когда должность и регалии используются для ускорения поддержки ближних – в широком смысле слова, в ее случае это были и студенты, и первые лица. У Людмилы Алексеевны на всех хватало времени и сил, а главное – желания помочь.
Интервью, вышедшие в 90-е, не потеряли актуальности и сегодня ("АиФ-Петербург" №38 (110), сентябрь 1995 г., и №45 (220), октябрь 1997 г.). В них – размышления о вечном, система взглядов и мыслей Людмилы Вербицкой. Вот некоторые из ее ответов и рассуждений на темы, продолжающие оставаться на повестке дня.
О языке в политике и жизни
Геннадий Алексеевич Ягодин, министр высшего образования горбачевской поры, попросил показать Михаилу Сергеевичу, что в его произношении ненормативного, над чем поработать. Говорил, что это просьба самого генсека. Полгода я слушала его выступления по телевизору, отмечая, что в них не так. Но однажды Ягодин сказал: "Людмила, прекращай свою работу. Горбачев уже все знает лучше нас с тобой"… Кроме того, все его окружение тогда заговорило, как генсек.
Мне кажется, Борис Николаевич, если сравнивать, не худший вариант. А когда отвлекается от текста, может долго и спокойно говорить на разные темы. Речь Виктора Степановича Черномырдина глубже, чем кажется на первый взгляд. Ни разу не слышала от него нецензурной лексики. Хотя не только он, но и те, с кем общаюсь, понимают: я сама много таких слов знаю и, если надо, могу ответить. Нецензурные выражения – тоже сфера моих научных интересов.
Язык не живет отдельно от общества. В него проникают жаргон, иностранные слова. Диктору телевидения, бывает, хочется сказать: "Чтобы морда твоя больше не мелькала".
Об Университете
Одно время от нас уезжали молодые, талантливые ребята, математики, которых трудно в чем-нибудь упрекнуть. За границей в их распоряжении были компьютеры, база. Но многие, заработав на жизнь, возвращаются обратно, в университет.
Ясно, что юристов и экономистов распределять не надо. Многие из них начинают работать на втором-третьем курсе. Физиков распределять можно.
Мы входим в первую пятерку европейских и первую десятку мировых университетов. Мне кажется, есть некий петербургский стиль, который не является нашей заслугой. Воспитывает сам город.
Я думаю, что 25 процентов коммерческих студентов – это предел для вузов. За рубежом о подобном нашему бесплатном образовании мечтают. Лично я думаю, что нужно сделать все, чтобы сохранить бесплатное образование в России.
Конечно, неприятно слышать о мздоимстве университетских преподавателей. Сама хотела бы взять хоть одного с поличным.
О женщине-ректоре
Иногда думаю: зачем мне это все нужно? Но понимаю – и уже многое сделано, и уже многое умею и знаю. Женщине проще. Стали бы министры подолгу со мной разговаривать, будь я ректором-мужчиной? Не было еще случая, чтобы меня кто-нибудь не принял. Например, Грачев. Женщине ведь не скажешь: "Выйдите вон!" или "Закройте дверь!"
О родителях и семье
В 1949 году по "ленинградскому делу" арестовали моего отца, через год – маму. Меня отправили во львовскую детскую трудовую воспитательную колонию. Там мне, спасибо, разрешили посещать городскую школу. И даже поступить в местный университет. Я хотела учить английский на филфаке, но дочери врага народа это было заказано. В 53-м умер Сталин. Родителей реабилитировали, папу – посмертно. Со второго курса перевелась в Ленинградский государственный университет. На 27 рублей прожить было нелегко. Я на третьем курсе вышла замуж, мой муж тоже был студентом и работал везде, где только можно. И, кроме того, я получала пенсию за отца.
Мы живем с мужем вдвоем, дочери отдельно. Но все равно даже глубокой ночью пока не услышу, что у детей и моей младшей сестры все хорошо, ничего делать не могу.
У меня "Жигули", шестерка. Импортную машину, если бы цель себе поставить, купила бы. Но нашу можно оставить где угодно, и с ремонтом никаких проблем. Люблю ездить побыстрее. Милиция меня останавливает только за это. Но когда видят, что я с 1959 года за рулем, отпускают, не штрафуют.
У меня есть ежедневник, которого хватает на два-три месяца. Каждый день я встаю в семь утра и ложусь в два ночи.
Церемония прощания с Людмилой Алексеевной Вербицкой состоится 27 ноября в актовом зале здания Двенадцати коллегий СПбГУ (вход с Менделеевской линии).
10:00 Начало гражданской панихиды
12:30 Отпевание в храме Смоленской иконы Божией Матери
14:30 Погребение на Северном кладбище
Фото: spbu.ru